О «Протоколах сионских мудрецов», романе Умберто Эко «Пражское кладбище» и Предисловии к нему Елены Костюкович
Давно решил написать своего рода рецензию на роман У. Эко, творчество и взгляды которого мне импонируют. Хотел написать кратко, а получилось довольно пространно. Вот, выкладываю первую часть рецензии.
«Протоколы сионских мудрецов», «теория заговора», антисемитизм, Умберто Эко.
Вышедший в 2010 г. роман выдающегося итальянского писателя У. Эко посвящен тому, как «теория жидомасонского заговора» конструировалась в буржуазной Франции на протяжении всего XIX в. Актуальность темы приобретает особое значение вследствие популярности различных «теорий заговора». По данным Е. Костюкович, «Протоколы сионских мудрецов» в настоящее время занимают в рейтинге продаваемых книг второе место в мире «за счет читателей с территорий, где исповедуется ислам».
«Пражское кладбище» Эко представляет собой так сказать «художественное исследование», то есть литературное произведение по форме и отчасти по содержанию, т.е. в книге имеется главный герой (Симоно Симонини), большое количество персонажей (почти все реально существовавшие люди, за исключением «самых незначительных» и главного героя, который является плодом авторского воображения), типичные литературные приемы; а само произведение принадлежит к детективному жанру.
Но главное заключается в содержании книги. Если бы Эко написал бы очередную работу о Протоколах, то его труд не имел бы такого успеха, какой имел роман. Дело в том, что по этому вопросу уже имеется много литературы и сугубо научное исследование привлекло бы внимание только специалистов. Я не буду рассматривать огромный массив научной, а также «околонаучной» и «ненаучной» литературы по указанному вопросу. Можно констатировать, что большинство авторов пришли к выводу о подложности Протоколов и несостоятельности «теории жидомасонского заговора». Однако позицию некоторой их части по отношению к рассматриваемому вопросу, можно охарактеризовать лапидарной фразой, - «в этом что-то есть», признавая подложность Протоколов, отмечают, что они вписываются в то, что происходило и происходит.
Сфабрикованные документы далеко не новое явление; они имели место, как до появления Протоколов, так и после. Самой известной фальшивкой, причем на которой был основан один из важнейших постулатов Римской церкви о светской власти пап в странах Западной Европы, являлся так называемый «Константинов дар», согласно которому император Константин Великий якобы отдавал всю Западную Римскую империю под управление пап. Данная фальшивка была разоблачена еще итальянским историком Лоренцо Валла в XV в., а церковь признала подложность «Дара» лишь в XIX в. Однако важно отметить, что с работ Л. Валла и начинается современная историческая наука, в том числе источниковедение, особенно в том разделе, который касается критики источника. Казалось бы, с появлением современных методов исследования, в том числе открытием архивов, массовой публикацией документов, не говоря уже о всеобщей грамотности, массовой образованности, средств массовых коммуникаций, должны по определению исчезнуть сами исторические фальсификации. Однако они возникают и сейчас. Ярчайший тому пример в современной России – «План Даллеса», который, в сущности, пересказывает Протоколы и само появление «Плана» поначалу в художественной литературе, до мельчайших деталей напоминает появление Протоколов. То есть главный вопрос заключается не в самой фальсификации, а в том, что общество готово в это верить, а когда появляется вера, тогда исчезает критический подход к данным текстам.
Необходимо отметить также, что Эко не только писатель, но и известный историк, специалист по семиотике, средневековой литературе. Его романы являются продолжением его научных изысканий, художественной литературой о литературе научной. Тексты Эко являются переложенными цитатами, автор опирается на огромный массив исторических источников, научной литературы. Сделавший писателю известность роман «Имя розы» повествует об исчезнувшей книге Аристотеля, роман «Баудолино» о средневековых рукописях связанных с «царством пресвитера Иоанна» (это сюжет разрабатывал российский историк Л.Н. Гумилев), «Остров накануне» повествует об эпохе Великих географических открытий первой половины XVII в. и о текстах с ней связанных, «Божественное пламя царицы Лоаны» о человеке, впавшем в амнезию и восстанавливающем свою память по обрывкам книг, которые ему удалось прежде прочитать. «Маятник Фуко», примыкающий к «Пражскому кладбищу» тематически, повествует о «жидомасонском заговоре» уже во второй половине ХХ в.
Действие романа «Пражское кладбище» разворачивается главным образом в Париже, а также в Италии. Краткий сюжет таков: Симонини теряет память по причине сильного стресса (участие в черной мессе и затем убийстве двух человек) и с помощью дневника воспоминаний (24 марта 1897 г. – 20 ноября 1898 г.), «по совету одного австрийского доктора» (З. Фрейда) пытается ее восстановить. У главного героя еще и раздвоение личности, он путает себя с некогда убитым им человеком (иезуит аббат Далла Пиколла). Поскольку главный герой шпион, он не может пойти к исповеднику или врачу, поэтому использует дневник для восстановления самоидентификации. В результате, герой восстанавливает память, а его дневник заканчивается записью о том, как он минирует галерею строящегося метро в Париже для подтверждения подлинности Протоколов, в которых были предсказаны взрывы в метро (между прочим, по заданию начальника Заграничного отдела МВД П.А. Рачковского!). Читатель может догадаться, что взрыв состоялся, но минер погиб, а бомбу изготовил бывший карбонарий, которого, с помощью классической полицейской провокации (организация покушения на Наполеона III), Симонини отправил в свое время на каторгу. Старый революционер отомстил полицейскому провокатору.
История главного героя такова: он родился в Пьемонте в 1830 г. в семье местного дворянина, которого воспитывал дед – ярый реакционер, сторонник Anсien Regime, антисемит, поклонник творчества аббата Буррюэля, который «словно жил в его доме». Интересно также отметить, что имя Симоно, по сути, дал ему дед, а принадлежало оно средневековому святому по преданию, ритуально замученному евреями. Дед Симоно, прочитав труд аббата, разоблачавший масонский заговор против французской монархии, написал ему письмо, в котором попытался добавить к масонскому заговору евреев: «Евреи наметили себе не менее чем за сто лет поработить мир, изничтожить все прочие секты, возвеличить свою собственную, построить не меньше синагог, чем имеется сегодня христианских церквей. И свести христиан к состоянию рабов». Однако Буррюэль ему не ответил, так как католическая церковь по разным причинам не дала хода этой идее. Интересно также отметить, что этими идеями дед Симоно проникся, находясь в Туринском гетто, где прятался от наполеоновских войск, как сторонник старого режима. Ему их поведал сумасшедший нищий еврей Мордухай, эмигрировавший в Италию из турецкой Сирии, где обвинялся в ритуальном убийстве арабского мальчика, а после зверских пыток турецкими жандармами сошел с ума, и был отпущен на свободу. Интересно отметить, что и этот сюжет Эко находит некоторое подтверждение. Так, журнал «Мирный труд» опубликовал в 1913 г. работу француза Achille Laurent: «Дамасское ритуальное убийство (Протоколы судопроизводства по делу об исчезновении капуцина о. Фомы и его слуги Ибрагима Амара в Дамаске в 1840 г.)». Собственно так и родилась идея о «жидомасонском заговоре». В ее основе лежали измышления Буррюэля и буквально бред сумасшедшего. Эко показывает на каком «прочном фундаменте» строились тогдашние «антижидомасонские» доктрины.
По рождению Симоно наполовину француз, наполовину итальянец, говоривший на обоих языках с детства, а большую часть жизни проживший во Франции, к тому же по выражению главного героя, его дед, был противником объединения Италии и как монархист «обезьянничал с австрийцев», поэтому Симоно учил и немецкий язык. Он получил начальное домашнее образование, причем его воспитателями с детства были иезуиты. Эко представляет главного героя как стопроцентного континентального западноевропейца, воспитанного в традиционных ценностях на стыке романских и германских народов. Отметим и еще важнейшую деталь романа, свойственную западноевропейской литературе, в которой главный герой вовсе не «прогрессивен», как в русской литературе. Герой принадлежит к традиционному обществу, но живя в обществе современном, он не только приспосабливается, а хорошо и комфортно себя в нем чувствует, использует это общество, оставаясь самим собой.
Эко отмечает, что антисемитом Симонино строго говоря не был: «ничего не имею против этих евреев». Кроме того, он с евреями практически никогда не знался, - один раз в юности перекинулся парой слов с девушкой из Туринского гетто, а в зрелости общался лишь с двумя евреями-антисемитами. Главный герой испытывает крайнюю неприязнь к итальянцам, французам, немцам. А также ненавидит церковь, особенно священников (хотя хорошо знает быт духовенства, часто представляется священником и сотрудничает с иезуитами), но находит религию полезной, так как она сдерживает народ, отталкивает его «от баррикад». Необходимо отметить, что ненависти к русским Симонини не испытывает (вопреки весьма распространенному в настоящее время в России стереотипу о якобы онтологической русофобии западноевропейцев). Эко удачно включает в повествование Ф.М. Достоевского, И.С. Тургенева и др., тем самым вводя Россию, русскую общественно-политическую мысль в общеевропейский контекст. К характеристике главного героя следует добавить, что он принципиальный асексуал и девственник и единственной его страстью, которую «привили ему священники» была страсть к изысканной пище.
По образованию Симонини юрист, по официальной профессии – нотариус (основная неофициальная деятельность которого состоит в высокопрофессиональной подделке завещаний и любых документов, а также в скупке и перепродаже освященных просфор для черных месс, - «редкий и опасный товар»). Официальным прикрытием Симонини является бизнес антиквара (в сущности, он занимается только продажей старого хлама и фальшивок втридорога). Главной же официальной, но негласной деятельностью, является работа на французские секретные службы, как периода Наполеона III, так республиканские. За эту деятельность Симонини получил чин капитана Французской армии, в том числе в память о своем деде, а также и за участие в Гарибальдийском походе, официально в качестве журналиста туринской газеты, негласно в качестве шпиона секретной службы Сардинского королевства (будущей объединенной Италии). Дело в том, что главный герой был так сказать передан французам по причине того, что он устранил капитана Ньево, казначея Гарибальди путем взрыва парохода возле острова Страмболи в 1861 г. Надо отметить, что Эко дает оригинальную версию этого события, - устранение Ньево, во избежание лишних слухов о финансировании Гарибальдийского похода. Симонини поручают уничтожить документы Ньево, а не его самого, и, тем более, не совершенно посторонних людей. Поскольку он «перестарался», т.е. хотя и выполнил задание, но совершил ошибку, спецслужбы решили не устранять Симонини как опасного свидетеля, а отправить его подальше от родины. Всю оставшуюся жизнь главный герой сотрудничает с различными спецслужбами: Ватикана (иезуитами), прусской (перед Франко-прусской войной) и русской. Причем он является тем, кого в российской традиции называют «провокатором», «шпиком» или «стукачом». Он не только информирует полицию об интересующих ее лицах, но и сам организует «заговоры», т.е. провоцирует революционеров на какие-либо акты, попадающие под прямое действие официального закона. При этом, как и всякий серьезный шпион, он, в сущности, работает только на себя. Он участвует в событиях Парижской коммуны (проводит правительственные войска в тыл коммунарам); в «деле Дрейфуса» (изготавливает подложное донесение Дрейфуса в Германское посольство) и т.п. Смысл интриги, как разъяснял Рачковский Симонини, состоит в том, чтобы немцы поверили, что бордеро (т.е. донесение якобы Дрейфуса) подлинное: «Потому что французская артиллерия перевооружается пушками 75 мм. Так что требуется, чтобы немцы думали, будто работа ведется в направлении пушек 120 мм.».